Авторы: incandescens, liralen, sophiap
Рейтинг: R
Жанр: Angst, Drama, POV, Character study
Фандом: Bleach
Дисклеймер: Мир и герои - куботайтины. Утонченные издевательства над тем и другим - авторов. Перевод, каюсь, мой.
Предупреждения: AU, рейтинг R - за смерти, местами натуралистичную боевку и несколько непечатных выражений.
Действующие лица: Иккаку и компания, включая нескольких нмп и нжп
Переводчик и бета приносят искреннюю благодарность глубокоуважаемому Юмичика-отморозок за образ Иккаку, в которого мы еще после прочтения "Мы никогда не умрем" влюбились то такой степени, что не вдохновиться им при переводе оказалось выше наших сил
Глава 3, где символические остатки гвардейского орденоносного Зараки-бантай нипадеццки жгут, Иккаку носит Юмичикин шарфик и вбивает кое в кого понятия о чести, а события без предупреждения начинают развиваться
(Глава 2)
Глава 3, где символические остатки
Иккаку: Тогда и теперь
В таверну опять – опять! – пожаловали бандиты.
– И вот он возвращается на то же место, а там – тот же чертов кабан...
Кота еще помнил времена, когда ни один бандит не смел переступить порог его заведения. Это было всего лишь три месяца назад, а казалось, будто прошло лет тридцать.
–...охотник пускает стрелу – опа! и снова промазал!
Двенадцать человек. Выглядят опасными. Вылакали столько, что уже способны на любую выходку, но при этом все еще не валятся с ног. Шумят, буянят, задирают всех. Их лысый вожак стоит посреди зала с видом человека, уверенного в своей безнаказанности, и разглагольствует вовсю, дополняя свой в высшей степени занимательный рассказ недвусмысленными жестами.
– И тут кабан хлопает его по плечу и говорит... гыыы... говорит: «Не, мужик, я уже понял, что ты сюда не на охоту ходишь!»
Он оглушительно заржал над собственной шуткой. Приятели немедленно его поддержали, как, впрочем, и некоторые посетители. Юина и официантки хихикали немного нервно – возможно, пересчитывая в уме перебитую непрошеными гостями посуду.
Сам Кота поспешно сделал вид, что закашлялся, чтоб не расхохотаться в голос. И правда, хороший анекдот. Вот только...
Вот только не привык он здесь такое слышать. Раньше посетители, бывало, выпивали – но не напивались, упаси небо – и тоже рассказывали анекдоты. Не всегда приличные, да, но это были изящные непристойности, в которых, так сказать, нужно понимать намек. Кроме того, все шутки были привычными, как разношенные сандалии, и от этого всякий раз теплело на душе.
Кота изрядно скучал по своим постоянным клиентам – в особенности по тем, которые никогда больше не вернутся.
Он нерешительно оглянулся, прикидывая, что надо бы проверить, как там сын себя чувствует, но не оставлять же жену и девочек наедине с этими...
– Эй! Кому тут вломить, чтоб мне принесли еще выпить?
Один из бандитов, молоденький лохматый брюнетик с татуированной мордочкой, взмахнул пустой кружкой. Никто и пикнуть не успел, как кружка врезалась в стену в сантиметре от Мичико. Будь парень потрезвее, он точно разбил бы девчонке голову. Она взвизгнула и присела, закрыв лицо подносом, а когда сверху на нее посыпались черепки, принялась кричать, как будто ее поджаривают.
Разумеется, бандиты решили, что эта новая забава получше предыдущей. Они вопили, хохотали и улюлюкали, один даже заухал, как бешеная обезьяна. Лысый громила – который явно чувствовал себя как дома и наслаждался, уничтожая на корню репутацию заведения – усердно подзадоривал своих товарищей. Даже пихнул локтем одного из них, когда тот показался ему недостаточно веселым с виду (бедняга беспомощно захлопал глазами и удвоил усилия).
Кота поймал умоляющий взгляд жены и только руками развел – что тут можно было сделать? Они находились в двадцать третьем районе Восточного Руконгая, приличном месте, где всегда были тишина и порядок и уж тем более никогда не случалось подобного безобразия.
Теперь же бандитов становилось все больше и больше. С самого начала зимы, этой нелепой, бесконечной зимы, которая все тянулась и тянулась, хотя по календарю давно уж должны были лопнуть почки и распуститься первые цветы.
По крайней мере, эта компания не причиняет никому серьезного вреда, уговаривал себя Кота, изо всех сил стараясь не оглядываться. Хотя, вероятно, это лишь вопрос времени – каждый из них выпил достаточно, чтобы трижды отключиться, но вместо этого они только громче орут и охотнее бьют посуду. Драгоценный набор антикварных рюмочек для сакэ, который Юина берегла для особых случаев, еще в самом начале вечера использовали в качестве дротиков для дартса. Просто чудо, что никто не лишился глаза и не заработал контузию. Впрочем, случайного народу в таверне было немного – большая часть обычных посетителей успела разойтись еще раньше, а те, кто остался, не сбежали только потому, что бандиты расположились аккурат между ними и выходом.
Кота откашлялся. Его не удостоили реакцией.
Хотя нет, вожак, похоже, что-то заметил. Он нехорошо прищурился и красные отметины в уголках глаз проступили, как пятна свежей крови.
Кота поспешно отступил на шаг, напустив на себя вид нарочитой покорности, когда лысый раздраженно потряс кулаками – и, как будто по команде, на пол полетела очередная порция безвинной посуды.
– Прошу вас... – вместо вежливых, но твердых слов у него вырвался жалкий писк.
– Эй, он хочет нам что-то сказать, – тот самый юноша, которого пришлось уговаривать смеяться, осторожно подергал вожака за рукав.
– Че т-те нахрен не нр-равится? – пробурчал тот и смачно срыгнул. Слова можно было разобрать с трудом. Похоже, вся выпивка, которую он поглотил до сих пор без видимого эффекта, выжидала именно этого момента, чтобы разом ударить ему в голову. – Ребятки п-просто веселятся, ну?
– Я... эмм... наверное... Может быть, вам уже хватит на сегодня? – Кота поднял руки в примирительном жесте, который при желании можно было истолковать как "пожалуйста, не бейте меня". – Мы не хотим... – он облизнул губы и нервно огляделся. Юина и Мичико благополучно укрылись за стойкой. –...не хотим неприятностей. Здесь недавно проходили шинигами, они, наверное, покинули город за полчаса до вашего прибытия, не больше...
Завуалированное предупреждение их, похоже, не испугало, но определенно вызвало оживление – примерно как жареный окорок у людей, голодавших неделю.
– Надо же. Шинигами? И вы говорите, они покинули город? – еще один бандит, худощавый, седеющий мужчина, говорил, растягивая слова, как заправский аристократ. – Какая жалость.
– Они, наверное, испугались, когда услышали про нас? – этот носил жиденькие усики, и выглядел чересчур нервным для того, кто только что распугивал чужих клиентов. Как и «аристократ», он щеголял в остатках униформы шинигами. Чем дальше, тем больше становилось ясно, что их бывшие защитники нашли себе новую работу. Или, по крайней мере, перестали притворяться, что делают старую.
Лысый грохнул кружкой об стол, расплескав большую часть содержимого.
– Гребаные шинигами, – он смерил взглядом свою команду. – Мы не любим шинигами, правда, мальчики?
Мальчики – двое из которых определенно были девочками – ответили на это дружным «дык ептыть!»
– Но некоторые из вас сами... – Кота спохватился и захлопнул рот так, что челюсти щелкнули.
– Ну, было дело, – лысый наклонился над своей кружкой, стиснув ее обеими ладонями, пожалуй, чересчур сильно. Из-под его куртки тоже виднелся клочок черной ткани, почти полностью прикрытый потрепанным оранжевым шарфиком. – Раньше вообще много че было. А теперь там, – он размашисто указал большим пальцем куда-то себе за спину, явно подразумевая Сейрейтей, а не Южный Руконгай, который находился в том направлении, – теперь нам с ребятами там ловить нечего.
Он заглянул в кружку, убедился, что там пусто, и выпустил ее из рук. Почему-то она не разбилась.
– Ну, пора сматываться. Шевелите копытами, придурки – мы идем бить морды! – он подкрепил эти слова коротким хуком в воздух.
Банда прошлепала на выход, но двое задержались в дверях. Сам лысый снова выглядел непозволительно трезвым. Его спутник, юноша с нежным, почти девичьим лицом и прической, которую явно делали овечьими ножницами или горящей головешкой, огляделся вокруг, оценивая разрушения.
– Ты случайно не видел, куда направились те шинигами, ну, мало ли? – спросил лысый. Что бы ни заставляло его язык заплетаться всего несколько минут назад, сейчас оно не мешало ему говорить вполне отчетливо.
– Хм... на север.
– На север? – двое обменялись быстрыми взглядами. – Уверен?
– Единственная дорога из города проходит с севера на юг и никуда не сворачивает до следующего перекрестка – а до него восемь миль.
– Если только они не срезали через лес, – заметил паренек. Это прозвучало почти как вопрос.
– Персичек, живо найди Салагу и скажи ему, чтоб разыскал их и поглядел, не удастся ли подслушать чего прикольного.
– «Посмотреть, что удастся подслушать»? – Персичек, или как там его звали по-настоящему, саркастически хмыкнул.
Вожак занес руку для оплеухи, на что пацан улыбнулся пошире и выпятил подбородок в молчаливом «попробуй только».
– Заткнись. Ясно же, че я хочу сказать. Да, а еще я очень хочу, чтобы вы с Очкариком и мелким навострили пятки воон туда, – он указал на север, – чисто на всякий случай. Смотрите в оба, не показывайтесь никому на глаза, если только совсем не припечет, и никуда не лезьте, пока не дождетесь меня, ладушки?
– Есть, сэр!
– И прекрати честить меня «сэром», последний раз предупреждаю! – рявкнул он, обращаясь к колебаниям воздуха на том месте, где только что стоял его напарник.
– Не хочу упустить стоящую драку, – пояснил он, как будто Коте было какое-то чертово дело до душевных устремлений незнакомых бандитов. – И кстати о драках – те макаки, о которых мы тут толкуем, охотились на Пустых или так, погулять вышли?
– Хороший вопрос, – вырвалось у Коты. Он почувствовал, что закипает. – На нас тут наседают Пустые, мы несколько недель пытаемся докричаться до Сейрейтея, и ни звука в ответ, не говоря уж о помощи! Если бы не какие-то наемники, нас бы давно сожрали. А когда эти так называемые шинигами соизволили наконец явиться... – он оглянулся в сторону спальни, где лежал без сознания его сын, и не стал заканчивать фразу.
Бандиты, по крайней мере, не успели никому причинить вреда.
– Они направились на север, – сказал он без малейших угрызений совести. Шинигами и бандиты могли бы просто перебить друг друга и не беспокоить нормальных людей. – Подходящая компания для хорошей драки, которую вы ищете, они сами без конца похвалялись этим. Болтали, что они из Одиннадцатой дивизии – не знаю, что бы это значило, но...
– Ага. – В глазах громилы мелькнуло совершенно несусветное выражение. – Зато я знаю, «что бы это значило».
Казалось, он собирается развить тему, но миг спустя его и след простыл. Кота вздохнул и принялся за уборку.
------------------------------------------------------
– Итак, засранцы, че мы имеем?
Иккаку нагнал свою группу примерно в миле от города. Наверно, за последние три месяца он провел в шунпо больше времени, чем за все годы службы под началом Зараки, и все равно так и не привык. Баловство это и жульничество, как ни крути.
– Есть чем меня порадовать, или вы опять убивали время на то, чтоб чистить перышки и кокетничать с посторонними?
Последнее предназначалось в основном Огидо и Хошибане – дешевая подколка и не очень-то справедливая. Не было ничего такого в том, что эти двое ухитрялись выглядеть прилично и имели хорошо подвешенные языки, а значит, могли легально подзаработать в немногих цивилизованных местах, попадавшихся на пути. Хотя, если Иккаку забудет обругать их за это, они, чего доброго, решат, что он обиделся.
Шутка сработала как-то вяловато. Хошибана поглядел озадаченно (и никаких вздернутых бровей и вежливых усмешечек). Огидо же нацепил на физиономию одно из лучших своих «Вы хотите поговорить об этом?». Иккаку привычно махнул рукой на них обоих и протолкался в передние ряды в поисках человека, с которым можно нормально разговаривать.
Маки-Маки, который и был ему сейчас нужен, вместе с остальными из Отряда Зараки возглавлял группу, как обычно.
– Как по-твоему, те шинигами ищут то же, что и мы?
Они только что получили официальное сообщение о том, что в этой части Руконгая творится какая-то нездоровая херня. А двумя днями раньше Персичек и Хошибана хором закатили истерику, твердя, что они засекли нехуевую вспышку рейацу и надо срочно, бля, все бросать и бежать смотреть, че там ебнуло. Ну, если честно, они не так сказали – от Хошибаны крепкого словца не дождешься, даже если он нечаянно сядет задницей в костер, да и Персичек не лучше...
– Думаю, да... – что бы там думал или не думал Маки-Маки, разговаривал он всегда так, как будто вообще ни в чем не уверен. Он указал на северо-восток. – Широгане-сан задержалась и сказала, что, насколько можно судить, шинигами – эм, их шестеро, она сказала, чтобы я обязательно вам сказал, – продвигаются напрямик через поля к лесу, постепенно забирая правее. Она сказала, что остальные собираются пройти вверх по руслу реки – оно почти сухое – и попытаться перехватить их, пока они не отошли слишком далеко. Она отправилась их догонять. Похоже, шинигами двигаются без помощи шунпо. Она сказала, что, видимо, они что-то разыскивают – рассыпались веером, заглядывают под каждый куст, ну, вы поняли.
Все верно. Интересно только, эти уроды сами знают, что ищут?
Если сопоставить ориентировочное время, когда они должны были выдвинуться из Сейрейтея, и то, когда его кидошники засекли аномалию, выходило, что в так называемом Готэй-13 тревогу забили не сразу, а после пинка со стороны. А раз поиски начали совсем не там, где, по словам Персичка, произошла вспышка, значит, то, что ее вызвало, способно передвигаться.
– Ладно, будем надеяться, им не вздумается прямо сейчас начать обыскивать русло.
Он посмотрел в ту сторону. Полузасохшая речушка была надежно скрыта в зарослях травы и терновника – не заметишь, что она вообще там есть, пока не шлепнешься. И все равно, двигаться в низине – считай, нарываться на засаду. Уж Персичку стоило бы понимать такие вещи, а мелкому – тем более. По крайней мере, ни дыма, ни огня не видать – уже хорошо.
– Что там у Салаги?
– Такано-сан следует за ними по пятам, как вы и велели. Ах, да, – он спрашивал, следует ли ему взять языка.
– И что ты ему ответил?
– Ээ... что не следует. – Маки-Маки нервно скосил глаза.
– Правильно сделал. – Иккаку кивнул. Не время сейчас для этих глупостей.
– Наверное, нам сейчас стоит поднажать, чтобы наверстать упущенное?
Они двигались трусцой и изо всех сил выглядели, как обыкновенная банда грабителей в поисках добычи. Иккаку повертел головой, высматривая, не возвращается ли кто, и никого не заметил – что, впрочем, нихрена не гарантировало. Среди его людей было достаточно таких, кто может появиться из воздуха прямо у тебя перед носом, а ты и чихнуть не успеешь. От этого всякий раз дрожь пробирает и вообще настоящие вояки так не делают, но все равно полезное умение, как ни крути.
– Ага... – протянул он. Покончить бы с этим побыстрее.
Маки-Маки не стал спрашивать, в чем дело, но промолчал так, что это действовало на нервы.
– Трактирщик сказал... – Иккаку помолчал немного, гадая, не зря ли он заговорил на эту тему. – Ребятки, за которыми мы гонимся, обмолвились, что они из Одиннадцатой.
– Ох... – Маки-Маки весь передернулся.
– Вот тебе и «ох». А че, забавно будет. Или противно.
Ну вот, он поделился чудесной новостью, пусть теперь кто-нибудь другой мучается. Маки-Маки по жизни зашуганный, ему без разницы, по какому поводу трястись.
Иккаку, не сбавляя ходу, развернулся лицом к остальным, закидывая Хозукимару на плечи.
– Значит так, засранцы. Где-то впереди шесть штук шинигами, которые чего-то ищут. Возможно, это...
–...несанкционированные визитеры из Уэко Мундо, сэр.
Иккаку чуть не грохнулся. Маки-Маки взвизгнул от неожиданности.
– Салага, ублюдок ты скользкий, ты хоть предупреждай, когда подкрадываешься, ну ептыть же. И прекрати называть меня сэром. Хоть не зря играл в ниндзю? Чего-то еще выяснил?
– Только то, что приказ преследовать их «пришел сверху», сэр.
– Потрясающе, – прорычал Иккаку. Видимо, отучить Салагу от «сэра» иначе, как вырвав ему язык, было нереально. Во всяком случае, если и был способ, Иккаку его не нашел.
Спасибо и на том, что никто не пытался звать его «тайчо». Впрочем, один раз назвали. Всего один. Он и не сказал-то ничего в ответ, ни тогда, ни после. Три выбитых зуба – достаточно доходчиво и без лишних слов.
– Так вот, они разыскивают чего-то и это скорее всего движется. А найдут они нас. Блестяшка, ты и еще пара-тройка парней, отрежьте им путь дальше на север. Салага, найди Персичка и компанию, пусть обходят с юга. Хочу, чтоб вы согнали всех овечек в кучу, прежде чем резать.
Хошибана усмехнулся, отвесил поклон и ушел в шунпо, жестом подав знак Маки-Маки и еще двоим из Отряда Зараки следовать за ним. Салага просто испарился – вот он был, вот его нет. Кто бы сомневался.
Остальным особое приглашение не требовалось. Иккаку просто рванул вперед, рассчитывая, что они последуют за ним.
Они и последовали. Как всегда.
----------------------------------------------------------------------
Трое шинигами с шумом вывалились из чащи и остановились как вкопанные. Иккаку расположился прямо посреди поляны – облокотился живописно об корягу, Хозукимару на плечах возлежит и с обеих сторон руки через него перекинуты эдак небрежно...
Они заметили бы его, даже если бы не хотели. В зимнем безлистом лесу видно далеко, а когда вокруг сплошь серое и бурое, оранжевый шарфик смотрится все равно что сигнальный костерок. По правде говоря, их самих видно не хуже – одеты-то вовсе не для маскировки в лесу
Двое олухов просто выглядели удивленными. Иккаку они были незнакомы. Поступили на службу уже после всего, это точно, – вон и форма новенькая, с иголочки и черная-черная.
Третьего и хотелось бы не узнать, да не получилось – этот белобрысый ирокез с последней встречи ничуть не изменился.
Разумеется, обладатель ирокеза тоже его узнал, натурально, зашипел и явно собрался ляпнуть что-то из набора подходящих к случаю клише, вроде «ты!», или, например, «ты, подонок!». Иккаку радостно пресек на корню всю эту драматургию:
– Не, ну надо же! Я смотрю, ты таки дождался повышения, Ито. Кому отсосал за шеврон? Самому Ичимару?
Те двое было загалдели, но утихли по первому знаку Ито. Иккаку следил за ним во все глаза – не вопрос, Ито побагровел от оскорбления, но то, как он при этом покосился на свой шеврон и отвел глаза, избегая встречаться с Иккаку взглядом, о многом говорило.
– Ну и че вы, педики, здесь забыли? – он демонстративно перекатил Хозукимару на левое плечо и вытащил из-за пазухи яблочко.
Завалить двух новеньких идиотов можно было бы секунд за пять, а то и меньше. Если их мечи – не обыкновенные асаучи, Иккаку готов был съесть собственные портки. Что до самого Ито, наверняка он как тянул в лучшем случае на восьмого офицера, так и до сих пор тянет, если только не умудрился сотворить чудо. Однако нужно было чем-то занять время, пока не подтянутся остальные, так что вместо драки Иккаку хрустел яблочком, стараясь чавкать погромче.
– Я не понял, Ичимару отпустил вас на экскурсию, что ли? Посмотреть на большой мир, воздушком подышать?
– Приказы Ичимару-сотайчо вас не касаются! – завопил один из мелких. Даже положил лапку на рукоять меча и попытался выглядеть грозным. Ну разве не прелесть? Выходит, они выполняют прямой приказ главного психа. Очень мило с их стороны так запросто сообщить об этом.
Ито бросил в сторону Иккаку мученический взгляд «видишь, с чем я вынужден иметь дело?». Ну, раз уж он сам спрашивает...
– А какого черта ты в таком случае остался? Понравилось быть выше меня по званию?
– Технически, Мадараме, никакого звания у тебя сейчас нет. Ни звания, ни дивизии, ни чести, паскудство одно. Да во что ты себя превратил, мать твою? – Кажется, его всерьез проняло. А может, просто растерялся. – Зависаешь тут с какими-то... – он наконец разглядел, кто стоит у Иккаку за спиной.
Огидо улыбался. Точно так же он улыбался на фотографиях, которые десятками развешивали на стенах дамочки из Женской ассоциации шинигами.
– Он же из Четвертой! – вякнул Ито почти жалобно.
– И она тоже, – Иккаку указал через плечо на Каэде. – Каэде, милая, поздоровайся с дяденькой, который считает, что он, блять, выше меня по званию, ну, ты понимаешь, о чем я. Приходится довольствоваться тем, что имеешь, – добавил он, снова обращаясь к Ито. Каэде помахала ручкой и прощебетала «здрасьте!».
(Харада, положим, был как раз из Одиннадцатой, но он прекрасно себя чувствовал, стоя в сторонке и молча в тряпочку, а еще чертовски хорошо... как это называется... «держал лицо».)
– Тебе стоило только захотеть, был бы сейчас капитаном. Я же восхищался тобой!
– Ля-ля, тополя, – Иккаку отмахнулся и принялся за остатки яблока. Делать ему больше нечего, кроме как ерунду слушать на голодный желудок. Ну, где там остальные застряли?!
– Ты командовал лучшим подразделением в Одиннадцатой, а сейчас шаришься по лесам в компании трех...
– Одиннадцати.
– Чего?... – Ито, может, и собирался требовать разъяснений, но после того, как из леса показался недостающий состав бравого отряда Иккаку, вопросы отпали сами собой.
Персичек, Очкарик, Салага и мелкий тащили с собой, точнее, Салага тащил на плече тушку одного из людей Ито – униформа обгорела, от задницы еще поднимается дымок (Иккаку многозначительно посмотрел на Персичка, но ответа, если не считать потупленных глазок и пожатия плечиками, не получил). Еще двоих волокли бывшие, так сказать, сослуживцы, с Хошибаной вместо почетного эскорта. Видать, добыча успела познакомиться с его шикаем, потому как вырывались ребятки еле-еле. Хошибана поднял два пальца – значит, остается примерно две минуты, пока эффект не спадет окончательно, чудненько, – и, кажется, хотел чего-то сказать, но оставалось только гадать, что именно.
Как только они подошли чуть ближе, Иккаку тут же признал обоих шинигами. При Зараки были лучшими из рядовых, а сейчас, небось, номерные офицеры. Неудивительно, что бывшие номерные офицеры, которые их конвоируют, не очень рады встрече.
– Таким образом, двенадцать человек, ну, и я в придачу – Иккаку указал на каждого по очереди и едва не сбился, когда понял, что Маки-Маки не вернулся вместе со всеми. Ну, тогда понятно, отчего тревожится Блестяшка (на вопросительный взгляд тот только головой помотал и просигналил одними губами «не сейчас»).
– Ладно, кто-то один потерялся по дороге, отлить отошел или еще чего. Всякое в жизни бывает. Вас-то в любом случае только шестеро.
Повинуясь сигналу, его парни пинками направили двоих обиженных Хошибаной в компанию к их приятелям. Обе стороны обменялись более-менее остроумными ругательствами, и Иккаку, заслушавшись, на какой-то момент даже почувствовал себя как дома.
Салага сбросил свою ношу под ноги Ито. Мальчишка – совсем ребенок, с виду моложе Персичка – поднял голову и взвыл, завидев, кто над ним стоит. Иккаку узнал и его – пришел в отряд прямо после выпуска из академии, едва ли за неделю до того, как все полетело к чертям. Определенно, мальчишка тоже его узнал – вон как далеко отскочил, когда Иккаку ему улыбнулся ласково.
Ладно, Ито хоть и похож на кусок говядины с неформальской стрижкой, дураком его не назовешь. Наверняка успел разглядеть все, что хотел и составить собственное мнение.
Трое офицеров из Отряда Зараки, не считая самого Иккаку – шестой, седьмой и девятый. Да, и все помнят, что Ито с Йошино были друзья не разлей вода. Очень неудобно получилось.
Огидо с Каэде наверняка уже сброшены со счетов – лекаришки, что с них взять?
Салага удостоился долгого недоуменного взгляда. Такано с виду не представлял из себя ничего особенного. "Комамура-тайчо по доброте душевной пригрел невезучего полукровку", "это недоразумение умудрилось откинуть тапки, работая в конторе с названием как у детской игрушки" – вот как про него говорили, помнится...
На Персичка Ито никак не отреагировал – спасибо той катастрофе с волосами, свои и то поначалу не узнавали.
Что до Шестерочек, Рикичи он знать не мог, а вот Очкарика и Блестяшку хотя бы понаслышке должен был. Когда Ренджи забредал в гости в Одиннадцатый, он много чего говорил в адрес Хошибаны Акиры – самым вежливым было «как будто швабру проглотил». А Широгане Михане знают вообще все, потому что все покупали модные очки в ее магазинчике. Значит, надутый аристократ с пижонским кидошным шикаем и миленькая лавочница с заиканием. Страшно, аж жуть.
Неудивительно, что Ито выглядел скорее заинтригованным, чем обеспокоенным.
Что касается Иккаку, он тоже оценил обстановку. И уже распланировал, как пойдет бой.
– Ну так как, Ито? Сыграем партейку-другую в кости, победитель забирает то, что ищет Ичимару? Должно быть, что-то стоящее, если он послал на поиски не кого-нибудь, а плохих парнишек из Одиннадцатой, – он поймал какое-то движение периферийным зрением. Блестяшка бочком подбирался поближе. – Или, может, мы все дружно выпьем и поболтаем о старых добрых временах?
– По-твоему, это смешно?
Иккаку огляделся вокруг. Его ватага смирно ждала указаний.
– Ага, братан. Реально смешно.
Четыре дебила плюс пятый трус – Персичек бьет в спину только тех, кто убегает.
И это – Одиннадцатая дивизия?
И он тут перед ними во главе пачки лузеров, которые лезут в бой с кидо, и плевать, что у них есть две руки и добрый меч.
И это – офицер Мадараме?!
Не, ребята, вы как хотите, но это все ебенически смешно. Обхохотаться и не встать.
– Мадараме, я не понимаю. Почему ты в такой компании? Неужели нашел замену Аясегаве, – Ито бесцеремонно ткнул острием меча в сторону Огидо. – Не можешь обойтись без смазливой мордашки рядом? А кто у вас тогда за тайчо?
Иккаку стиснул кулаки на Хозукимару с такой силой, что занпакто глухо зарычал в ответ, и опустил голову, пережидая, пока схлынет ярость и кровь перестанет греметь в ушах. Хошибана начал было что-то говорить, но тут же передумал.
– Будь другом, заткнись нахер, – ледяное спокойствие в голосе Иккаку никого не обмануло. После секундной паузы он заговорил снова, тщательно подбирая слова. – Чем бы я тут не занимался, я хотя бы не ложусь под Ичимару. По-твоему, Зараки опустился бы до того, чтобы иметь дело с этим уродом? Или, может, фукутайчо пошла бы на такое?
Ито и один из его парней судорожно вздохнули. Ну, они первые начали играть грязно.
Всего четыре месяца назад все было совсем по-другому.
– Где они? Ты знаешь, что с ними стало?!
Иккаку покачал головой.
– Здесь их нет, сам видишь. И там, – Хозукимару наклонился, указывая в сторону Сейрейтея, – их тоже нет, сам в курсе.
Хотел бы он сказать Ито, что Зараки пал в бою, хохоча, как демон, и умер счастливым. Хотел бы он утешить старого приятеля, который тоже имеет право знать. Вот только как тогда объяснить, откуда он сам так много знает?
– А ты, значит, просто сбежал и теперь кантуешься с этими вот, – Ито еще раз оглядел весь его отряд. Отряд по-прежнему смотрелся как сборище потомственных бандюков. Хотя были исключения, были...
(Салага, чтоб ему, мог три дня лазить по болотам и все равно после этого выглядеть так, что никакой проверяющий не придрался бы.)
–...я бы меньше удивился, увидев этих двоих среди повстанцев Укитаке. – сказал Ито тоном, далеким от восторженного, глядя на Хошибану с Огидо. Затем криво улыбнулся Йошино и ребятам:
– Кто б мог подумать, что хорошие мальчики станут водиться с грубиянами.
Нет, вы только полюбуйтесь. Ито пытается сойти за умного. И ведь у него почти получилось...
– Укитаке?! – вскричал Иккаку с хохотом, стараясь, чтоб все хорошо слышали, как он удивился. – Брось прикалываться! Этот задохлик еще живой и командует какими-то повстанцами? Да когда я последний раз его видел, он выблевывал на землю собственные легкие!
Он закашлялся со смеху для пущей убедительности. Где-то за спиной всхлипнула Каэде, а Хошибана невзначай положил ему руку на плечо и чувствительно загнал пальцы под ключицу вместо предупреждения. Да, пожалуй, последнее – и правда перебор.
– Ну, блин, вы и расскажете. Кто б мог подумать – жив и даже трепыхается... – он перевел дыхание и снова переключился на Ито. – Не, мы сами по себе. Нет больше таких людей, за которыми мы бы пошли. Да и незачем, если честно.
Ито вдумчиво изучал землю у себя под ногами. Они давно уже должны были сражаться, выкладываясь на полную и подбадривая воплями друг друга – а хоть бы и враг врага, какая разница. Но Ито явно не горел желанием быть зачинщиком.
Иккаку его не осуждал.
Двое людей Зараки стоят друг против друга и изо всех сил ищут повод не драться. Мир перевернулся, не вопрос.
Пока Ито буравил землю взглядом, Хошибана, пользуясь моментом, быстро зашептал:
– Мы нашли двоих, которых они преследовали. В полумиле отсюда. – Он протянул руку, указывая куда-то по другую сторону от Иккаку. – Они тоже были там и все видели.
Иккаку повернул голову вслед за жестом – двое «новых офицеров» так же торопливо – но вовсе не так же незаметно – чего-то докладывали Ито.
– Блестяшка, я передать не могу, как я счастлив, что ты не суетишься и не орешь на всю округу, когда хочешь чего-то мне сказать.
– Я живу, чтобы служить, – заявил Хошибана без малейшего намека на искренность. – Впрочем, мы успеем побеседовать, пока они... хм... перекрикивают друг друга. Я рискну предположить, что это займет у них некоторое время.
Судя по звуку, там как раз разгорался скандальчик по поводу того, кто виноват в том, что Блестяшка их засек.
– Ясно. Значит, вы нашли двоих. Ты точно уверен? – это могло означать целую кучу разных вещей, и ни одной хорошей. – И кстати, куда вы, орлы, протеряли Маки-Маки?
– Он предпочел остаться там вместе с... заинтересованной стороной, – ответил Хошибана, кося глазом на великолепную шестерку. Те уже почти закончили ругаться, и Ито заметил, что не они одни тут, того, беседуют.
– Маки-Маки? Блестяшка, ты сдурел? – Маки-Маки, конечно, не трус, но он бы в жизни не вызвался добровольно остаться один на один неизвестно с чем, которое к тому же прибыло прямиком из Айзенова логова.
Хошибана склонился еще ближе.
– Он знаком с одним из... найденных. Если быть точным, они узнали друг друга. Арамаки счел, что его присутствие может быть... полезно.
– Бляяя... – вырвалось у Иккаку.
– Вы совершенно правы, – ответил Хошибана. Он немного помолчал, прежде чем продолжить. – Правильно ли я понимаю, что возможность мирного урегулирования нашего конфликта более не рассматривается как таковая?
Иккаку вывернулся из его хватки.
– Фигли ты решил, что она у нас была, возможность, в смысле?
Он лукавил, он думал о таком исходе, он мог бы рискнуть и попробовать замять все это. Но те два офицера слишком много знали – а теперь и Ито вместе с ними.
– Это ваши бывшие боевые товарищи, – с таким же успехом Хошибана мог сказать «у вас шарфик развязался».
– Ага, только не все. – Иккаку подивился, каким усталым звучит его собственный голос. Ну и наплевать. – И как ты чертовски верно подметил, бывшие.
Ито ведь неплохой мужик, по большому счету. Сколько раз Иккаку дрался бок о бок с ним, а пили вместе и того чаще. И Йошино был бы рад принять его сейчас в команду – не то, чтобы они собирались позволить себе так проколоться второй раз, только не после того, что случилось с Ибой.
За темными очками углядеть, что там отражается на физиономии Йошино, было невозможно, но сам он в ответ на немой вопрос Иккаку отрицательно покачал головой.
Ито отделился от своей группы и направился в их сторону. Вид у него был не самый счастливый.
– Дай я угадаю. Ты идешь сюда не затем, чтоб пригласить нас всех на вечеринку, – Иккаку небрежно выпрямился – так получилось, что сразу в боевую стойку.
– Нет.
Четверо людей Ито отставали от него на полшага, уже с мечами наготове.
Один состроил глазки Каэде и двинулся прямо на нее и Огидо – наверняка решил, что двое миленьких маленьких Четверочек станут легкой добычей. Огидо даже не пошевелился, просто глядел на оппонента голодными глазами, разглядывая его шрамы, и лыбился.
Другой старый знакомый – Мацуда, что ли, – вроде как выбрал противником Хараду. Харада сделал вид, что его это не касается.
Еще двое смотрели на Ито, дожидаясь приказа.
Мальчишка, поджаренный Персичком, стоял, пошатываясь, переминался с ноги на ногу и без конца оглядывался. Он явно не прочь был дать деру, и он слышал весь разговор про Укитаке...
Иккаку подозвал Рикичи.
– Когда я дам знак начинать, займись этим недомерком, – он дернул плечом, указывая, каким именно. – Уверен, он попытается удрать. Дай ему уйти, но только так, чтоб было правдоподобно, понял? Пугни его как следует, пусть считает, что чудом выкрутился.
– Заметано, – Рикичи отступил назад – ждать обещанного знака, надо полагать.
– Ну как, Ито, удостоишь меня своей благосклонностью? – Иккаку перехватил ножны Хозукимару правой рукой. Ладонь левой легла на рукоять.
– А как же иначе, – Ито повернулся было к своим отдать распоряжения, но Иккаку его опередил.
– Салага, Блестяшка, Очкарик, Лыба, Рики – ваш выход, прошу! – он не стал оглядываться и выяснять, как отреагируют его люди из Отряда Зараки. Если они вдруг чем-то недовольны, разберемся с этим позднее так, как у нас заведено.
Рикичи не заставил просить себя дважды и коршуном кинулся на цель – цель завопила и со всех ног ломанулась в чащу. Рикичи нарочно зацепился за сухую ветку, чтоб дать мальчишке фору.
Остальные из нынешней Одиннадцатой на секунду растерялись, не понимая, о ком идет речь. Затем вперед выступили, нет, вы только подумайте, пятеро расфуфыренных неженок, а один еще и из Четвертой – и растерянность мигом куда-то делась.
– Мадараме, твою мать! Ты-ты-ты нас оскорбить хотел, что ли?! – Ито аж запинался от злости.
– А то как же, – Иккаку нанес первый удар, и вокруг всем сразу стало не до разговоров.
Это была славная драка. Конечно, Ито ему не соперник, зато последние три месяца ел и спал по-человечески, так что теперь они, считай, на равных – как раз насколько, чтоб не было скучно.
Если б Ито еще не вертел головой, оглядываясь на своих подчиненных, вот ведь сокровище нашел, честное слово. Может, он ждал, пока кто-то освободится, чтоб послать их в погоню за Маки-Маки. Может – и скорее всего – просто не доверял им до конца. Как бы там ни было, Иккаку врезал ему по плечу, чтоб не отвлекался зря.
Никто никуда не побежит. И не надейтесь даже.
Тот идиот, которому досталась Михане, решил, что может не церемониться. Перед ним стояла, не шевелясь и втянув голову в плечи, худенькая девушка в очках – вцепилась с перепугу в занпакто и даже не пытается вытащить его из ножен. Дурачина, замахнулся на нее шикаем, решил, что опустить на прелестную девичью головку булаву вдвое большего размера – хорошая идея... Михане обнажила меч как раз в подходящий момент, и высвобожденный клинок, будто подброшенный пружиной, прошел насквозь мышцы и ребра. После этого оппонента оставалось только добить. А вы как думали, мастер иайдо – это вам не кот начхал.
Ито навалился, тесня Иккаку назад и нанося с бешеной скоростью удар за ударом так, что оставалось только отступать и отбиваться. Наконец Иккаку запрыгнул на поваленное дерево, будто бы для того, чтоб оказаться повыше, вместо этого тут же оттолкнулся и обрушился на Ито с ударом, которым мог бы целиком освежевать ему спину, если бы Ито не успел парировать ножнами. Он лишился на этом фаланги пальца и нетерпеливо стряхнул ее, чтоб не мешалась.
Иккаку только усмехнулся.
Хошибана управился так же споро, как и Михане. Шикай у него – с виду никакой разницы, только клинок начинает сверкать и переливаться, будто граненый. Его противник, однако, усердно отворачивался – видать, уже усвоил, что бывает от этого сверкания. Ну, и не заметил, как Хошибана извлекает из левого рукава один из своих любимых ножичков.
Для человека, который всю жизнь презирал нечестные приемы, Блестяшка чересчур легко к ним пристрастился.
Ито с Иккаку схлестнулись, разлетелись и затормозили шагах в десяти друг от друга.
– Видел бы Кучики, какие номера тут откалывает его офицер, точно б обосрался, – прохрипел Ито между двумя рваными вдохами. С его левой руки капала кровь, но это не мешало ему ухмыляться до ушей.
– Ну че тут скажешь... я – плохая компания, – весело ответил Иккаку. Теперь, когда они чуток размялись и примерились друг к другу, оба позволили и себе взяться за шикаи. – Так мы будем драться или ворон считать?
Четырехсекундное выступление Салаги Ито явно пропустил – сам Иккаку просто случайно вовремя посмотрел в ту сторону. Услышав свое имя, Такано деланно-неуклюже взялся за меч и тут же прошептал команду релиза – клинок и ножны обернулись миленькой парой тонфа*. Три широких шага, на четвертой секунде косой замах – и один тонфа врезается точно в переносицу противнику, на обратном движении второй удар дробит височную кость – хотя несчастный остолоп наверняка уже мертв.
Когда Сой Фон пронюхала, что Комамура с самого начала знал, чем Салага занимался при жизни, ее чуть кондрашка не хватила на месте. Орала на всех углах, что ее не поставили в известность и обманом увели ценного сотрудника. А Комамура-тайчо, между прочим, никого не обманывал, говорил как есть, и если все решили, что «Морские котики» означает «пушистые зверушки», то кто ж им виноват?
Жаль, уже не удастся посмотреть хоть разок, как этот кент дерется с Зараки. Стоящее было бы зрелище.
Если честно, Иккаку и сейчас грех было жаловаться. Такого славного месилова, как с Ито, у него не было много месяцев, да и до того нечасто перепадало. Нагината против двухлезвийного топора – будет что вспомнить. Прежде они, бывало, выходили друг против друга в спарринге, но никогда не расшикаивались – и теперь оба выгребали ничем незамутненные свежие впечатления полной ложкой, ибо что может быть интереснее, чем изобретать новые приемы с нуля и на ходу? А когда он прикажет Хозукимару разделиться, станет еще забавнее.
Ну да с этим некуда торопиться, можно подождать, пока... пока все закончат. Нет, у Иккаку язык не поворачивался даже в мыслях назвать схваткой мерзость, которую творил Лыба, чтоб его меносы драли...
Сложись все иначе, Зараки-тайчо без колебаний предложил бы Салаге место офицера, чтоб сманить его из Седьмой. И точно так же – будь он здесь – без колебаний удавил бы на месте Огидо и самого Иккаку заодно, за то, что пригрел такую тварь.
Огидо не воспользовался оружием даже для виду. Вместо этого чертов придурок уворачивался от новых и новых ударов и все скалился без конца, будто перед камерой. На предплечье у него уже красовался длинный порез, но он продолжал в том же духе как ни в чем не бывало.
– Что он себе думает – что он на танцульках? – пробормотал Ито, отражая очередной выпад.
Как раз в этот момент Огидо вдруг оказался нос к носу с противником, одна ладонь легла на грудь бедняге, вторая – сбоку на ребра, шрамы под его пальцами засветились мертвенно-белым и, казалось, вместе с ними светится жуткая улыбочка, в которой сейчас не осталось даже тени привлекательности.
– Смотри, – выдохнул Иккаку с неприкрытым отвращением и атаковал снова, заставляя Ито развернуться. Пусть своими глазами полюбуется, во что некоторые могут превратить целительское кидо.
Ухмыляющийся гаденыш придумал, как выворачивать заклинания, призванные лечить, наизнанку. Можно было подумать, что он выворачивает наизнанку и людей, слыша хлюпающий звук расходящихся ран, которому вторил крик несчастной жертвы. Как хотите, но подобный пиздец боем не назовешь даже спьяну.
– Как ты мог?! Это же против всех наших правил!
Можно было бы легко перерезать глотку Ито, пораженному зрелищем. Иккаку не стал этого делать – нечестно. Не стал он и отвечать на яростные беспорядочные удары, с которыми Ито обрушился на него в следующую же секунду и от которых он уклонялся без труда. Как будто бьешься с новобранцем. С неопытным и вдребезги пьяным новобранцем.
– Ах, «наши правила»... тебе бы вспомнить о правилах перед тем, как соглашаться выполнять приказы Айзенова сучонка. Видел бы вас тайчо, уроды...
Кажется, последнее привело Ито в чувство – следующая атака уже была на что-то похожа. Тецугаро ухнул вниз по широкой дуге, заставляя Иккаку, по идее, перепрыгнуть его и непонятно как заслоняться от обратного движения. Вместо этого Иккаку пригнулся и точным броском ринулся вперед, в последний момент взмахнув Хозукимару. Удар не задел Ито – но шеврон с его рукава полетел на землю.
– Я хотя бы сражаюсь за что-то стоящее, – выдохнул Иккаку. Отряд успел за это время перестроиться и Йошино придерживал Блестяшку, который рвался поучаствовать в драке. – А ты и этим не можешь похвастаться, или я неправ?
Ито молча уставился на него, затем медленно расплылся в понимающей ухмылке – и атаковал снова.
– Давно пора, – на большее у Иккаку не хватило дыхания. Под градом ударов, каждый из которых мог лишить конечности или перерубить парочку костей, оставалось только уйти в глухую оборону и ждать любой возможности для ответной атаки. Он подставился под удар, от которого было без шансов уклониться, на ходу превратил удар в грудь в укол под ребра и позволил Тецугаро плашмя отскочить от его плеча. Последнее было адски больно, но всяко лучше, чем остаться без руки, да и замах этот у Ито получился чертовски красиво.
От толчка он полетел на землю – избежал следующего удара, зато приложился со всей дури пострадавшим плечом – и тут же вскочил снова. Ито обнаружил, что Хозукимару при этом разделился, только когда тот нежно обвился вокруг его шеи и лезвие огладило щеку.
– Ну куда это годится, засранец! Почему ты только что не закрылся?! – Иккаку рывком выпрямил Хозукимару. Сейчас, когда он временно остался при одной руке, нагината была сподручнее цепа. Зато теперь шансы и вовсе уравнялись, правая против правой. – Чего скис, я же знаю, ты можешь!
Они схлестнулись снова и Иккаку играючи распорол ему бедро. Следующий удар Ито просто пропустил. И следующий за ним – тоже. Что бы он там себе не думал, защищался ли по инерции как от левши, или просто устал, каждое новое движение было все более неуклюжим.
Краем уха Иккаку слышал веселый щебет Персичка, которая напоминала, что он должен дождаться Рикичи и потом нагнать остальных. Он мог бы поклясться, что в конце фразы в воздухе повисло пухленькое сердечко.
Тут же без всякого перерыва она, лапочка, завизжала на отряд как маленькая гарпия «марш-марш-марш, улитки беременные, живо-живо-живо!».
– Вот, теперь нам никто не помешает. Только ты и я, как в старые добрые времена.
Иккаку все-таки разделил Хозукимару снова – фиг бы с ним, что больно, мужик он или где – поймал рукоять Тецугаро в захват и резко дернул на себя.
Ито потерял равновесие... стоп. Потерял, значит, и никак не может снова найти?
– Реально как в старые времена, – на стремительно бледнеющем лице было написано почти блаженство. Он опустился на колени, выпуская из рук Тецугаро, уже вернувшегося в запечатанную форму.
Какого хера? Иккаку ничего же не сделал, последний удар вон вообще только блокировал, так с какой стати Ито стоит таких усилий не заваливаться набок?
Он не сразу заметил, что на униформе Ито сбоку расплывается темное пятно, и не сразу вспомнил коронный момент схватки, после которого оно там появилось.
– Красиво я тебя сделал, а? – пробормотал Иккаку и вернул притихшего Хозукимару в ножны. На земле вокруг почти не видно было крови – ясен пень, вся ушла вовнутрь.
Ито кивнул. Он еще пытался улыбаться, с посеревшими губами и дрожащей челюстью – впрочем, даже так это выглядело менее жутко, чем картинная ухмылочка Огидо, которая с каждым днем казалась Иккаку все более стремной.
– Ты же и правда работаешь на Укитаке?
Иккаку было открыл рот, чтобы начать по привычке отмазываться, но так и не заговорил.
– Ты сказал, что сражаешься за стоящие вещи. Нечаянно вырвалось, да?
Не понадобилось много времени, чтоб вспомнить, как и когда у него «вырвалось». Это ж надо было так глупо проколоться. Он точно был не в себе. Определенно.
А, чего уж там. Можно подумать, Ито кому-то чего-то успеет выболтать. Пацаненок, за которым гонится Рикичи, перескажет все, что слышал – самое оно, чтоб «поддержать легенду», как любит выражаться Салага.
– Эх, Ито-Ито, а я всегда говорил – ты, мол, умнее, чем выглядишь. Все верно, мы играем в шпионов, мутим воду, чтоб вызвать огонь на себя и отвлечь внимание от Укитаке-тайчо, а еще делаем за вас вашу работу и мочим Пустых, потому что Ичимару не интересны такие мелочи. И вот так мы зажигаем с тех самых пор, как все полетело в тартарары. Не соскучишься, особенно с командой, которая мне досталась...
– С тайчо все было по-другому, правда?
– Ага, – Иккаку было ясно, что речь не только о необходимости подчиняться Укитаке.
И все равно грех жаловаться, славно подрались. Ито теперь не грозит позорная смерть на службе у подлеца, а он сам так давно не выходил в бою против человека, который понимает толк в драках. Поневоле научишься ценить такие вещи, когда вокруг все только и знают, что убивать быстро, убивать грязно и убивать исподтишка.
– Знаешь, а жалко, что тайчо нас не видел. Может, он и не прыгал бы от восторга, но хоть хуями бы не обложил, как распоследних слабаков.
Кажется, звук, который издал Ито, мог бы сойти за смешок. Ну да без разницы – миг спустя он осел на землю. Не было нужды проверять, мертв ли он. Живой Ито не упал бы.
Иккаку зевнул, потянулся и выматерился от души, когда плечо отозвалось на движение резкой болью.
Рикичи пока что и не думал возвращаться, зато пришло сообщение от Персичка. Она, помнится, клялась чем угодно, что это ее собственная вариация Бакудо 77, такая быстрая, что ее еще можно засечь, но никак невозможно отследить. Там даже слов не оказалось – просто картинка, вспыхнула и тут же растаяла.
Двое. Мужчины. Оба без сознания. Один здорово потрепан – худющий, в синяках, волосы отросли и спутанной массой падают на лицо – и все равно Иккаку тотчас его признал. Второй... чего-то в нем знакомое мерещится. Наверно, голубые волосы – единственная яркая примета – сбивают с толку. Ну, и сложение как у бойца, только почему-то не видно ни единого шрама – а бойцов без шрамов, если не считать Юмичики, Иккаку в жизни не встречал. Хотя, может, картинка нечеткая.
И все равно, даже на нечеткой картинке все его инстинкты углядели достаточно, чтобы завопить «не доверяй этому парню!». Тащиться с такими гостями на базу к Укитаке было никак нельзя. Придется поискать другое место, куда можно доставить наших приятелей.
Ну, по меньшей мере одного приятеля и в нагрузку к нему одну темную лошадку.
Иккаку выбрал себе дерево поудобнее и пристроился между корней вздремнуть. Не было никакого резона ломать голову и гадать, что это за таинственный второй. С одной стороны, очень скоро все само собой выяснится. С другой – вместо «кто он» в голову тут же лезли предательские мысли обо всех тех людях, которыми он совершенно точно быть не мог.
-------------------------------------
Примечания:
*Тонфа - парное дробящее оружие, распространенное на Окинаве, куда оно пришло из Китая. Дальний предок полицейских дубинок.